Анастасия, Настя, Настенька, так называли девочку родные. Она родилась в 1923 году в селе Конёво и так как оказалась старшей из трёх детей, что подрастали в семье, то была и нянькой младшим, и первой помощницей родителям. После смерти отца пришлось особенно тяжело. Мать одна тянула троих детей. Старалась и накормить, и одеть, и образование дать. Девочка оканчивала седьмой класс, когда Конёвскую школу перевели в статус девятилетней. Повезло. Появился шанс продолжить образование. Раньше об этом и мечтать не смела. И вот в руках заветный аттестат. Казалось, перед ней открыто много дорог, но все планы перечеркнула страшная весть: "Война!".
За несколько недель обезлюдели деревни. Ушли на фронт мужчины. Вся работа легла на плечи женщин, детей, стариков. Анастасию, как имеющую образование, взяли на работу в колхоз. Учётчицей. Вот только работать приходилось не только с бумагами, но и в поле, и на току. А в 1942 году девушка получила повестку явиться в военкомат на комиссию.

- Забирали меня не одну, - рассказывала Анастасия Фёдоровна. - Нас было пятеро девчонок. Комиссия вынесла вердикт: "Годны". Так и начался мой фронтовой путь. Сначала нас отправили в город Новосибирск, в 13 отдельный полк, где мы окончили курсы связистов-телеграфистов. Учились работать на аппаратах СТ-35 и Морзе. А потом в составе 274 отдельной роты связи - на фронт.
Боевое крещение Анастасия прошла под Москвой. Вместе с авиационным полком, к которому прикомандировали связистов, сибирячка прошла половину родной страны и почти всю Европу: Украина, Белоруссия, Молдавия, Венгрия, Чехословакия. О войне рассказывать она не любила. Не было сил описать пережитое в те тяжкие годы. Но воспоминания тревожили память.
- Никто не делал скидок на то, что мы женщины, - объясняла она. - Война есть война. Ходили в наряды, стояли в карауле, лежали в окопах под обстрелами. Наш полк состоял из небольших самолётов - "кукурузников". В основном лётчики отправлялись на задания ночью. И порой не возвращались. И эта неизвестность, увидишь или нет боевых товарищей, изматывала больше всего.

Мы находились недалеко от линии фронта, в нескольких километрах. И когда войска шли в наступление, порой оказывались на освобождённой территории в числе первых. Страшное зрелища - разорённые города и деревни. Они встречали нас дымящимися развалинами пожаров и обугленными печными трубами - всё, что оставалось от домов, где когда-то жили люди, работали, растили детей, были счастливы. Отступавшие фашисты не оставляли ничего живого после себя. И вдруг среди этого ужаса чудом уцелевшая яблонька клонит ветви со спелыми плодами. Для нас, сибиряков, это было невиданным - фруктовые деревья растут вдоль дорог, как простые, привычные нам берёзы с осинками. Во время небольших передышек удавалось иногда побаловаться фруктами. Особенно нравились мне груши.
Мы вообще радовались тогда каждой мелочи. Минуткам тишины, чистому небу, весёлой песне.

Через некоторое время меня назначили командиром отделения телеграфистов. И смех сквозь слёзы. Какой из меня командир? Случалось, взводный отдаст команду: "Построить отделение!" И я кричу: "Девчонки, становитесь!" И тут же в ответ его грозное: "Отставить! Что это ещё за девчонки? Кто так командует!?" Словом, плохим я была командиром. А вот наладить работу аппаратуры умела очень хорошо.
Анастасия вернулась домой лишь в августе 1945 года. Грудь старшего сержанта связи украшали медали за взятие разных городов, "За боевые заслуги" и значок "Отличный связист".
Война закончилась, а жизнь только начиналась. И начиналась нелегко. Домой Анастасия вернулась беременной. Посмеет ли кто-то осудить её за это? Её, не раз бывшую под пулями и бомбёжками? Ту, что за эти долгие годы сотни раз находилась рядом со смертью? Посмели. Сколько выдержки и терпения требовалось ей, чтобы стерпеть и пересуды за спиной, и высказанное в глаза осуждение односельчан и родственников? Об этом знает только она. Терпела, не реагировала на выпады. Не склоняла головы. И только ночью плакала в подушку. Зато счастью не было предела, когда на свет появился сын.

Впрочем, отдыхать и радоваться было некогда. Мать и младшие брат с сестрой нуждались в помощи. Да и сына растить было нужно. Она бралась за любую работу. И выполняла её на совесть. Заведовала клубом. Имея замечательный голос, прекрасно пела и участвовала в художественной самодеятельности. Несколько лет работала воспитателем в детском доме, бухгалтером и диспетчером в автогараже.
Выйдя замуж в 1950 году, Анастасия Фёдоровна через несколько лет вместе с мужем уехала в Сладково. Много лет работала в торговле. В семье родилось ещё шестеро детей. Всех вырастили, поставили на ноги. Воспитывали на собственном примере, учили ответственно относиться к работе и жить по совести. Мама была в семье примером и самым строгим судьёй, что порою бранила за шалости, но и похвалить не забывала. Уже взрослым детям не раз говорила, что не стоит сетовать на судьбу и жаловаться на жизнь. Она есть и это уже счастье.

Анастасия Фёдоровна работала почти до 70 лет. Не счесть почётных грамот и благодарностей. Есть и трудовые награды. Выйдя на заслуженный отдых, тоже не сидела без дела. Вот только здоровье подорвали жизненные невзгоды. Рано ушли из жизни муж и двое сыновей. Недолго продлилось и второе замужество.
Анастасии Фёдоровны Верхоланцевой не стало в ноябре 2012 года. Она умерла на 89 году жизни. Но память о ней живёт в сердцах детей, внуков, правнуков. Всех тех, за кого когда-то она шагала страшными дорогами войны, работала без отдыха и кому отдавала всё тепло своей души.